brothe7far

пройдет триста лет и ни один еврей
уже не вспомнит сталинских лагерей
не искалечит русской речи картавым акцентом
все долги возвратятся вспять с высоким процентом
анекдот обрастет бородой хоть шашкой наголо брей

например о проценте евреев принятых в вуз
в конгломерате под странной кличкой советский союз
в шестидесятых семидесятых черт знает какого века
инвалид пятой группы считай калека
а тут еще крест на груди непомерный груз

и если еврей по-русски заговорит
это будет новый идиш или новый иврит
со странной фонетикой и лежалым словарным запасом
с какой-нибудь буржуазией а также рабочим классом
которых сам ангел смерти не примирит

всего триста лет ничтожный короткий срок
не придет в россию бородатый еврейский пророк
не будет скитаться на красной площади как по пустыне
исчезнут также хазары олегу сбираться ныне
больше некуда пушкин не трать стихотворных строк

предпоследнее поколение скитальцев застрявших тут
правдами и неправдами закончивших институт
пришлых живших наперегонки с коренными
с птицами тройками с каурыми вороными
знавших что их догонят и в пыль сотрут

Я расскажу тебе секрет:

Когда придёт зима,

Когда опустится рассвет

На тихие дома —

Ты сам войдёшь в свой старый дом,

По множеству причин.

Один — в имении своём,

И в тающей ночи.

Ты сядешь, с пледом на плечах,

Один, как перст. Один.

И ты решишь поставить чай,

И разожжёшь камин.

Ты снимешь с полки дневники,

Без трепета руки.

И бросишь ты в камин листки,

И — чайник закипит…

Ты утром встанешь на заре.

Прозрачен, как родник.

А нынче — лето на дворе,

И ты — пиши дневник.

Пиши дневник,

пиши дневник…

А нынче — лето на дворе.

Пора писать дневник…